Иллюзионист / De illusionist 1984

В "Иллюзионисте" волшебная мелодия: по-летнему теплая, она устремлена верхними нотами вслед ветру, разукрашена полевыми цветами аранжировки, утоплена в дорожном ритме колес циркового фургона. Мелодия здесь играет куда большую роль, чем бывает обычно: "Иллюзионист" - фильм без слов, киноклоунада. Мимы в балаганных костюмах и гриме играют историю гибели детской фантазии как условный фарс, достаточно трагичный, чтобы говорить о преемственности традиций живописи Босха и Брейгеля в творчестве их соотечественника режиссера Стеллинга. Но Стеллинг - отчаяннее. Свою страшную аллегорию о напрасности всех обещаний детства он разворачивает не под грозовым небом и не среди зловещих абстракций. Его розовая провинция поздних июньских закатов, в лучах которых нежатся реки, покой которых хранят мосты, на которых тихо тарахтят автобусы недальних рейсов, кажется, не вынесет уготованного режиссером кошмара. Не режиссером даже - жизнью; увы, жестокий фильм Стеллинга регистрирует общечеловеческий закон, но, в отличие от жестоких фильмов датского соседа фон Триера, слишком человечен, чтобы его не прокомментировать: мир прекрасен, он не заслужил такого.